Пьер Ришар: "Я многого не знаю о современном кино"

Потомок французского аристократического рода, полное имя которого Пьер Ришар Морис Шарль Леопольд Дефей, по его собственному признанию «любит Россию особою любовью» и никогда не отказывается работать с русскими. Может быть потому, что мы платим ему той же монетой: у нас в стране по результатам опросов месье Пьер признан самым популярным западным актером.

Двадцать лет подряд фильмы с Пьером Ришаром становились лидерами проката. «Игрушка» и «Папаши», «Близнецы» и «Невезучие», «Беглецы» и «Высокий блондин в черном ботинке» - таким лохматым недотепой Ришара знают и любят все. «Влюбленный кулинар» и «Украденные поцелуи» - работы, которые дороги лично ему.

– С возрастом вы сильно изменились?
– Я никогда сам себя не анализировал. Я всегда плыл по течению. Как ни странно, в последнее время вырос интерес к моим шутовским фильмам 70-х гг. Мое «бескультурье» мне, в конце концов, помогло. Я никогда не анализировал комедии Чаплина и Китона, они мне просто нравились. Я думаю, все должно быть спонтанно.

– Как вам приходили идеи к фильмам?
– Мне всегда нравились разоблачительные комедии. «Рассеянного» (Le distrait) помогли мне создать книги Лабрюйера.

– Чему вас научила эта постановка?
– Это был мой первый фильм. Я боялся, что если я не попробую себя в роли режиссера, потом меня будут мучить угрызения совести. Я предпочел снимать статичные кадры, простые, без сложных перемещений, композиций. Мне здорово помогали мои ассистенты, понимали меня с полуслова. Это был такой 3-месячный отпуск.

– Ваши родители гордятся вами?
– Сначала они не одобряли мое занятие. Потом, когда мое имя стало появляться на первых строчках афиш, они поняли, что это серьезно. Они говорили: «Я очень смеялся, но это глупо!» Я был одновременно и доволен, и расстроен, ведь они не признавали мою работу. Сегодня Джереми Имберт и Ян Марше сняли фильм о моей карьере. Можно сказать, что во мне, наконец, признали актера. Было очень интересно вспомнить то, что я давно забыл.

– М-е Пьер, вы только что упомянули о своем бескультурье?
– Да, в кинематографическом плане. Я многого не знаю о современном кино. То же касается и книг. Конечно, базовая культура во мне присутствует. Я, например, знаю Лабрюйера. В молодости я даже ходил на выставки. Мои более интеллектуальные друзья говорили об искусстве. Я все больше слушал.

– Какое было ваше впечатление от выхода ваших фильмов на DVD?
-Я даже не знал об этом. Мне рассказали друзья. После чего я попросил их и мне купить парочку. Представьте себе: я прихожу в магазин и спрашиваю продавца «Что у вас есть из моих фильмов?» (Смеется.)

– Что вам еще хочется сыграть?
– Роберто Бенини вроде как хотел, чтобы я сыграл Джепетто в фильме «Пиноккио».

– Вы хотите вернуться в кино?
– Вот уже год как я играю в театре в собственном спектакле «Потеря памяти» (Detournement de memoire). Я делаю то же самое, что делал в кино. Я согласился играть в фильме «Кактус». Это вернуло мне интерес к кино. Сейчас я и мой товарищ Кристоф Дютюрон пишем сценарий к фильму. И снять его хочу я сам. Я трепетно отношусь к своей дружбе с молодым поколением актеров. Кловис Корийак, например, последнее время все больше играет роль моего агента. (Смеется.)

– Какую роль вы бы сыграли еще раз?
– Например, фильмы Бенини, несколько американских картин… Я думаю, сейчас делать ремейки моих фильмов нет смысла. Нет больше Ива Робера, Франсиса Вебера. Я не знаю режиссера, который бы снял такой фильм. К тому же есть молодые актеры, которые могут сыграть что угодно, даже шутовские фиильмы. Что касается того, чтобы переделывать самому фильмы, я не думаю, что это заинтересует продюссеров, к тому же я вряд ли смогу спокойно остаться по ту сторону камеры.