«Свои песни сыну не пою». МЫСЛИ ВСЛУХ Александра Васильева

Что заставляет меня писать новые альбомы? Старые перестают казаться каким-то откровением. Это очень позитивные чувства, это опыт, который надо использовать в следующих творениях, это позитив, это классно! Зачем переделывать старое, если можно создать новое?

Наш новый альбом называется «Сигнал из космоса». Мы начали писать, и все как-то сразу закрутилось вокруг темы космоса. Это главная тема всех песен. Были разные варианты названия, например, «В невесомости». Все варианты были близки, но все-таки именно этот – «Сигналы из космоса», на наш взгляд, отражает всю суть. А вообще, это название одной известной детской повести. Хотелось бы, чтобы наше творчество стало интересно детям. Если детям будет интересно, значит, и взрослые потянутся.

Время идет, строже относишься к текстам, строже относишься к лексике. Все-таки дети растут, и не хочется пугать их страшными словами, словосочетаниями, предложениями и мелодиями в том числе.

Основной материал для альбома мы записали впятером. Еще приглашали приятеля из группы Speed Fire. Он играл в группе «Ленинград» – это, конечно, ужасный этап его биографии, ну ничего, это на него влияния не оказало. Он сыграл наипрекраснейшее соло на трубе – небесное, волшебное. И еще приглашали перкуссиониста из группы Machine Drop и еще струнный квартет, они в четырех вещах сыграли. А еще в одной песне у нас есть детский хор!

«Олимпийский» – большая площадка. Но перед концертом у меня никогда не бывает никакого волнения, мандража. Надо просто грамотно провести саундчек, привыкнуть к звуку, освоиться в зале, на сцене – потом уже выходишь как к себе домой. Главное – чтобы людям не было скучно смотреть на пятерых музыкантов, потому что нет ни костюмов, ни шоу, только музыка и слова.

Новые песни получаются сами собой, вообще никаких усилий прикладывать для них не нужно. Сейчас мы выпускаем альбом, уже есть две песни для следующего, и мы очень рады, что этот процесс не прекращается.

Я обожаю простых поэтов, таких как Олег Григорьев, простые детские считалочки. Люблю сложных поэтов, таких как Борхес. Поэзия многогранна, лишь бы она была яркая и талантливая, а сложная или простая – это уже не так важно.

Санкт-Петербург – это, конечно, для меня самый лучший город на земле. Там творится, пишется. В Москве очень сложно сделать что-то значимое. Этот город лично мне напоминает огромный рынок. Хотя не исключаю, что, если бы я родился в Москве, я бы ощущал себя как рыба в воде.

Мне жутко режет ухо слово «шансон». Хочется сразу перекрутить ручку на другую частоту, потому что там сейчас творят такое, от чего тебя будет колбасить все оставшиеся полдня. Само слово уже отталкивает. Романсы гораздо лучше слушать, но мне все равно это неинтересно. Интереснее менять гармонию во множестве песен, чем следовать какой-то последовательности аккордов.

У меня точно раздвоение личности. С одной стороны, русский язык родной и все поэтические обороты ясны и понятны, а с другой – столько западной музыки уже отслушали, что она уже тоже в крови. Английский рок мне очень близок. А вообще, мы в Питере все жутко намешаны, и с англичанами в том числе.

С рождением сына у меня, конечно, началась новая жизнь. Другая, еще лучше, чем предыдущая. В течение одной человеческой жизни ты как бы проживаешь две эти самые жизни. А вообще, у каждого из нас куча жизней, каждая из них начинается, когда появляются новые интересные люди, нам всем дают такой бонус. То есть мы все с нуля начинаем, когда знакомимся. И жизнь начинается заново каждый раз...

Свои песни сыну на ночь я не пою. Гораздо лучше рассказывать абсурдистские сказки или на крайний случай известные мелодии напевать, тут же по ходу придумывая новые тексты. От этого ребенок в оживление приходит, когда ты можешь петь, петь, а потом раз – и поменять какое-нибудь ключевое слово. Это классные моменты.

Что меня вдохновляет? Сама жизнь. Утром проснулся – уже доволен. Завтрак приготовил, съел – вообще счастлив неимоверно. Автомобильные поездки – в кайф, за рулем вообще замечательно. В студии хорошо. На концертах хорошо. Иногда дорога тяжело дается, особенно самолет, но это – часть жизни, от этого никуда не деться.

Я не считаю ни поколения, ни годы. Может быть, это и есть счастье.

Фото: Fotobank