Женя, 29 лет, рассказала WMJ.ru, какие трудности ей пришлось преодолеть, когда она влюбилась, отправилась за мужчиной в другую страну и начала все с нуля. Со своим греком я познакомилась в Питере. Мы с друзьями приехали туда на зимние каникулы и остановились в ужасном отеле: тараканы в комнатах, ветер дул из щелей в оконных рамах. Спали в шапках, согревались коньяком, а днем гуляли, несмотря на сильный мороз. В том же отеле остановился Спирос с другом. Так мы и встретились. Коньяк и шапка-ушанка соединяют людей. Потом он еще два раза приезжал ко мне в Нижний Новгород, а в третий его приезд мы поженились. Я взяла академотпуск, а по сути, просто бросила университет и переехала к нему в маленький город на севере Греции. В Греции, вообще, все, что не Афины, — маленькие города без особых карьерных перспектив, особенно для иностранцев. Работу найти можно разве что в сфере туризма, да и то после кризиса зарплаты там оставляют желать лучшего и сильно проигрывают на фоне московских. Но тогда для меня Греция казалась настоящим раем с апельсинами вдоль дорог.С небес на землю меня быстро опустила семья Спироса: они меня не приняли. Для них я была охотницей за деньгами, хотя охотиться в случае Спироса и его родни было совершенно не за чем. Первый год нас никуда не приглашали вдвоем, его родители отказывались признавать сам факт моего существования. Друзья отнеслись ко мне лучше, почти все они хорошо говорили на английском, поэтому я могла худо-бедно общаться с ними и одновременно подтягивать греческий. Жили мы за счет Спироса и тех денег, что мне отправляли родители. Искать работу я пробовала, но все заканчивалось еще на стадии собеседования по телефону. Нет греческого — нет работы. Язык оказался сложнее, чем я думала, и на его первичное изучение у меня ушло в целом около двух лет. Я пробовала платные и бесплатные курсы, но потом решила заниматься с частным преподавателем, так дело пошло быстрее. Плюс пыталась как можно больше общаться с греками в повседневной жизни. Знаю девочек, которые замыкаются в себе, стесняются говорить и вообще не делают прогресса в изучении, я же для себя твердо решила, что «разболтаюсь» любой ценой. Что в конечном итоге и сделала. Хотя — как сейчас помню моменты бессилия — казалось, что никогда не научусь понимать греков. Или разные смешные случаи — приходишь, например, в мясную лавку, а продавец предлагает тебе купить мышь. Ты злишься, он смеется. Ты думаешь, что он так издевается, а вечером муж объясняет, что «мышь» — это такое название мясной части, как, например, шея или грудинка. К счастью, сейчас я говорю на греческом лучше многих греков, и о том, что я не местная, обычно догадываются только по моей славянской внешности.Первую настоящую работу я нашла через два года после приезда, в небольшой семейной фирме, которая занималась поставками запчастей от сельскохозяйственной техники в страны СНГ. Я вела деловую переписку на русском и английском, искала новых клиентов, подавала кофе и убирала офис. Зарплата была неплохая, но мне не нравилась глубоко семейная атмосфера и то, как ко мне относились. Например, сын владельца компании постоянно называл себя моим хозяином. Я от этого просто-таки свирепела и молчала только потому, что это было мое первое место. Через несколько месяцев мне начали задерживать зарплату, и ее приходилось буквально вымаливать у начальника. Когда мне надоело клянчить честно заработанные деньги, я уволилась. Вернее, просто ушла. Никакого официального оформления в компании не было, соответственно, после ухода я не могла встать на учет в центр занятости и получать пособие. Пришлось снова взяться за поиски.На этот раз я устроилась секретарем в местное модельное агентство. Моя внешность (я высокая блондинка) и знание русского сыграли мне на руку. Работа оказалась непыльная: в основном я отвечала на телефонные звонки и встречала гостей. Платили хорошо. Моделей я видела мало и, честно говоря, не очень понимала, на чем мое агентство делает деньги. Однажды я, как обычно, пришла на работу и обнаружила наш офис совершенно пустым, там не было вообще ничего: ни мебели, ни компьютеров. Владельца и его жены тоже след простыл. Так я осталась без зарплаты за два месяца. Потом было еще много попыток устроиться на работу. Чаще всего предлагали быть секретарем в непонятных компаниях. Наученная горьким опытом, я отказывалась, все-таки надеясь на официальное оформление, но с этим никак не складывалось.Зато сложилось с другим: после долгих попыток я наконец-то забеременела. Вопрос работы отошел на второй план, и мы начали готовиться к рождению малыша. Самое удивительное, что беременность помогла мне наладить отношения со свекрами. Когда они узнали, что я жду мальчика, отношение ко мне с отстраненно-прохладного изменилось в сторону заботливого и дружеского. А после рождения сына мы и вовсе стали общаться, как настоящие родственники. В первый год материнства во мне проснулся интерес к рисованию. Когда сын засыпал, я садилась за свои акварели, пробовала разные техники, смотрела в Интернете обучающие ролики. В детстве я ходила в художественную школу, и, по словам преподавателей, у меня даже были хорошие задатки. И вот после 25 лет моя давняя страсть вспыхнула с новой силой. Я пробовала роспись по ткани и дереву, искала новые материалы и однажды открыла для себя декоративную роспись посуды. И это лучшее, что случилось в моей жизни. Меня настолько увлекло это занятие, что я не спала ночами, чтобы расписать очередную тарелку. У меня получалось все лучше и лучше, и муж предложил попробовать выставить одну из тарелок на продажу в туристическом магазине наших друзей. Я согласилась, и тарелка ушла слету. Потом еще и еще одна. Постепенно из хобби роспись превращалась в хорошую подработку. На семейном совете было решено открыть собственное дело. Свекор отдал мне в распоряжение небольшое помещение в центре, на которое никак не находились арендаторы, и я стала продумывать интерьер магазина. Муж помог оформить все бумаги для открытия собственного бизнеса, и я приступила к работе.В моем маленьком магазине две части — мастерская и выставочный зал. Продавца у меня нет, я сама встречаю покупателей и рассказываю им о моих тарелках. В основном заходят туристы, но есть и постоянные покупатели среди местных. Гречанки любят украшения для дома, а мои тарелки идеально вписываются почти в любой интерьер кухни или гостиной. Иногда я делаю частные заказы — например, именную тарелку в подарок на свадьбу или крестины. Тарелки покупаю уже готовые, дизайн придумываю сама. Иногда вдохновляюсь картинками в Интернете и дорабатываю их на свой вкус. Чаще всего у меня природная тематика: растения, цветы, птицы, бабочки. Отдельное направление — роспись под хохлому, туристам такое нравится. В целом работа идет хорошо, в некоторые месяцы я приношу в дом больше денег, чем муж, но самое приятное, что я сама себе хозяйка и мне по-настоящему нравится то, что я делаю. Моя национальность играет мне на руку — в нашем городе меня называют «художницей из России». В моих планах — расширить бизнес. Я хочу открыть блинную или суповую, декорировать ее в русском стиле и подавать еду на моих тарелках. Муж пока отговаривает, считает, что в Греции русская кухня не будет иметь успеха, но я думаю, времена меняются, греки становятся более открытыми, и даже в маленьких городах люди уже готовы к гастрономическим экспериментам. Едят же у нас суши, почему бы не попробовать русские супы? Подписывайся на страницы WMJ.ru в Facebook, ВКонтакте, Instagram и Telegram! Записала Татьяна Никитина Фото: Shutterstock/VOSTOCK
