«За недельную поездку к принцу в Эмираты я получила гонорар, на который купила трехкомнатную квартиру»

Согласившуюся выйти со мной на телемост «Москва — Нью-Йорк» девчонку я знаю с лета 2017-го года. Тогда я, еще относительно статный артист балета, а она просто топ-модель, очень весело познакомились на вечеринке в честь дня рождения модного клуба. Обменявшись любезностями и ник-нэймами в Instagram, мы танцевали, выпивали, фотографировались. Мы были практически звездами вечеринки: я красивый, а ее все знают — практически идеальная пара для модного мероприятия. Но вскоре как в той сказке: карета все же превратилась обратно в тыкву, писаные кони обернулись канцелярскими крысами, и в сером утреннем свете углы разговора съехали со светских и игристых до насущных и бытовых.

Как оказалось, профессиональный моделинг для моей визави был лишь элегантной вуалью, а основной деятельностью, приносящей солидные доходы, была совершенно другая, и она строго оберегалась тайной, которой со мной вскоре поделились.

— Привет! Ну как ты?

— Привет, котик! О, ты проколол соски? И как? Больно было?

— Слушай, ну да, потерял сознание в итоге по окончанию процедуры.

— Блин, мне тоже было больно! Но больнее всего, конечно, мне было забивать квадратом татуировку на спине, она же у меня прямо под лопаткой — на ребрах. Я думала, умру.

Так и началось наше онлайн-интервью. Если в Москве день только медленно близился к рассвету, то в Нью-Йорке, где сейчас живет моя собеседница, еще едва наступила ночь.

— Расскажи, какие проекты сейчас в твоей жизни?

— Ой, ну главный проект — это здоровый образ жизни. Я наконец завязала и вот-вот на пороге трезвости и новых свершений. Ну и работаю — снимаюсь, хожу. Но, конечно, не так, как раньше (смеется). Марк Джейкобс больше мне не пишет и не зовет поработать. Поэтому сотрудничаю с молодыми локальными нью-йоркскими брендами, они, как правило, очень приветливые и с уважением ко мне относятся, платят неплохо, и со многими я потом остаюсь в дружеских отношениях, и они зовут меня вновь и вновь, потому что я «nice».

Уточняющая ремарка. Моделинг в контексте этого материала — это сотрудничество и контракты с такими брендами, как: Marc Jacobs, Gucci, Alexander Wang, Chanel и так далее. Моя собеседница в свое время действительно очень удачно выстрелила в модельном бизнесе и, оставив дом родной и обучение в старшей школе, подписала контракт с американским агентством и упорхнула ковать железо, пока то еще было горячо. Все благоволило ей — она была формат, хит сезона. За возможность забукировать ее выстраивалась очередь из модных клиентов. Милан, Париж Лондон и Нью-Йорк очень тепло встречали 18-летнюю петербурженку, которая была похожа на сказочную эльфийку из компьютерной игры.

— Ты помнишь, как все случилось в первый раз?

– Эм… Что ты имеешь в виду?

— Ну, когда тебе предложили конфиденциальное тет-а-тет за материальное вознаграждение?

— А, да. Это был Лондон, после одной из съемок ко мне подошел продюсер и спросил у меня мой личный email, не рабочий. Я, естественно, дала (думала, что он даст мне съемку или показ не через агентство). И вот, прямо наутро следующего дня я получила заветное письмо: «Привет, ты такая красивая! Боюсь, что я влюблен в тебя. Ты меня не знаешь, но я — клиент вчерашней съемки, это я утвердил тебя на кастинге. Я приглашаю и очень прошу тебя разделить сегодняшний вечер со мной. Если у тебя есть работа на сегодня — отмени ее, я оплачу убыток. Если ты захочешь, я смогу оплатить тебе что угодно. Очень жду твоего ответа».

— И ты, естественно, ответила, верно?

— Да, конечно. И соврала — я была свободна, но рассказала, что должна была сниматься для какого-то бренда, и мало того, что нужно возместить мой гонорар, еще придется компенсировать неустойку агентствам. На что он согласился, и это по факту был мой дебют. Но я не совсем понимала, во что ввязалась и какие сложности после этого мне предстоит пройти.

Будучи совсем молодой, моя приятельница не осознала, что открыла потайную дверь в мир огромных денег, властных мужчин и огромной внутренней боли и пустоты.

— Расскажи механику этой системы — конкретно твой случай.

— Ну, после того чувака из Лондона мне позвонил тот продюсер и узнал, как все прошло и заинтересована ли я еще в таких предложениях. Я без особых эпитетов о своем прошедшем накануне опыте сказала, что хотела бы еще попробовать, и в итоге я стала общаться с коллегами по цеху — такими же русскоговорящими девушками-моделями, как и я. Из общения с ними я многое узнала: сколько стоит день, сколько стоит ночь, сколько стоит час, как просить больше денег, можно ли приходить на встречу подшофе или «припудрив нос», сколько процентов отдавать менеджеру и когда эти проценты не отдавать вовсе, как вести себя, если клиент просит или уже делает то, что ты не хочешь — в общем, все профессиональные вопросы. И через эту компанию я связалась и стала выходить на такие встречи через менеджера, который обеспечивал меня мужчинами, а я, в свою очередь, его процентами от встреч.

— Можешь обозначить суммы, которые ты имела в то время за такие «свидания»?

— Когда я была в топе сайта models.com, я могла получить 10 000 долларов за ужин без продолжения, но я почти всегда соглашалась, шла за грани и имела не менее 30-50 тысяч долларов за этот короткий, иногда однодневный роман. За недельную поездку к принцу в Эмираты я получила гонорар, на который по приезду купила трехкомнатную квартиру в родном Санкт-Петербурге и перевезла туда жить свою семью.

– Кстати, о семье. Как на такие перемены в твоей жизни отреагировали родные?

– Никто ничего, конечно же, не знал — все думали, что я работаю моделью и зарабатываю этим. У меня было очень много клиентских, простых, коммерческих съемок, которые я никому никогда не показывала, и они были моим прикрытием, которое я предъявляла в случае возникновения каких-то вопросов со стороны кого-либо.

— Когда ты поняла, что больше так не можешь и надо что-то менять?

— Когда я влюбилась, и парень бросил меня после полугода отношений, поймав меня с поличным на работе в Таиланде. Я очень испугалась, что больше не смогу иметь нормальные взаимоотношения и не смогу построить ни семью, ни карьеру в моделинге. Я вернулась в Нью-Йорк и попробовала реабилитироваться в моделинге, но как мне объяснили — моя минута славы окончилась, по сути, так и не успев нормально начаться. Я сделала всего 2 сезона на неделях Моды — это ничто в контексте полноценной карьеры. Мое прошлое агентство от меня отказалось и запустило сарафанное радио, чтобы меня никуда не брали, якобы я замешана в «грязных делах» и я ненадежное лицо, что отчасти и было правдой.

— Расскажи мне, пожалуйста, о твоих депрессивных эпизодах.

— Все там же, в Америке, я поняла, что пуста внутри. Что всеми этими бесконечными встречами я искала одного: любви и наполнения. Та же работа заполняла мою внутреннюю черную дыру, которая после всего этого так и оставалась открытой и начала поглощать меня саму. Я чувствовала, что тону.

— И как ты нашла выход из этой жути?

— В самой себе. Я случайно познакомилась в веганском кафе с мастером по йоге, которому, как тебе, исповедала свою историю и рассказала, каким пустым ничтожеством я ощущала себя тогда и сколько гадостей совершила сама же по отношению к себе. И он мне очень помог: мы начали видеться несколько раз в неделю, много разговаривать, проделывать различные практики — я впервые увидела себя такой, какая я есть на самом деле, а не той, что меня хотели видеть. И как только я осознала себя со всеми своими проблемами, мне оставалось только их решить.

— И получилось?

— Я отвечу, что да. Хотя я до сих пор ощущаю эту боль от того, что сделала с собой и своей жизнью. Я понимаю, что, наверное, это очень долгий процесс — прощение самой себя. Я почти разрушила и растворила свою личность во множестве жестоких, жадных и голодных мужчин, которые покупали меня и делали со мной неприятные вещи и получали от этого удовольствие и удовлетворение. Но если ты спросишь меня, отказалась бы я от этого, если бы у меня был шанс — нет, не отказалась бы. Мой путь привел меня туда, где я есть сейчас — к самой себе. Пусть он был максимально тернист, сложен, болен и очень травматичен — он сформировал меня, сделал мудрее, сильнее и крепче. Я понимаю, что готова идти дальше, к тому же есть к чему.

— Да, а что дальше, чем планируешь заниматься, в масштабном смысле?

— Семья — другого ничего не желаю. Я понимаю, что хочу много детей, мужа, большой дом, чтобы все громко смеялись за обедом, вместе гуляли по парку в выходные. Я разобралась в себе: я думала, что мечтаю о карьере, но нет. Я мечтаю только о любви. В моем случае только ради нее и стоит жить.

Фото: Кадры из фильма «Неоновый демон»