Что я чувствую

С момента операции прошел всего месяц, а я уже не представляю, как я жила со старым носом. Мне кажется, мой новый настолько гармоничен, настолько мне подходит, что другого у меня и быть не могло. Интересно, долго ли еще я буду вспоминать Отари Теймуразовича, подходя к зеркалу? Наверное, это навсегда.

Может быть, прозвучит пафосно, но я действительно считаю доктора Гогиберидзе не просто опытным пластическим хирургом, а человеком искусства. А мой нос — это произведение пластического искусства. Он другой, но совершенно мой. Хотя доктор обещает, что форма еще будет меняться, мне уже все нравится: и спинка, и кончик. Все именно так, как я и хотела: то же самое, но меньше, как будто кто-то в фотошопе искусно подкорректировал мелкие нюансы. Хотя работа, которую проделал Отари Гогиберидзе и его команда, — огромных масштабов.

Уход за носом сейчас минимальный: я продолжаю промывать полости морской водой и два раза в день мажу их персиковым маслом. На самом деле врачи советуют так делать в период межсезонных эпидемий и без ринопластики.

Чувствительность тканей вернулась еще не окончательно, но никаких неудобств уже давно нет. Я все еще опасаюсь ходить на такие процедуры, как ручная чистка лица, но скрабы, маски и пилинги делаю регулярно.

Еще смешной факт: из-за того, что отек сошел не до конца, иногда он мигрирует. Могу иногда проснуться с чуть более круглым кончиком, а иногда — с утолщенной переносицей. Окружающим это незаметно, но я вижу.